1. Главные новости
›
2. Бизнес

Игорь Рыбаков: Мой KPI – до 2030 года заработать $10 млрд

Российский миллиардер рассказал о своем отношении к деньгам, ролевых моделях и бизнесе в Казахстане Автор: Меруерт Сарсенова

Известный российский бизнесмен, совладелец ведущей промышленной корпорации «Технониколь» Игорь Рыбаков будучи в Казахстане дал интервью корреспонденту центра деловой информации Kapital.kz. Во время разговора предприниматель рассказал, почему его заинтересовал казахстанский рынок, сколько компаний сегодня находится в его ведении, какой идеей он одержим и кого считает своим учителем. Также миллиардер убежден, что капитал начинает приумножаться, когда его реинвестируешь в полезные для общества дела.

- Игорь, как давно ваша компания работает на рынке Казахстана и в чем вы увидели его привлекательность? Я знаю, что в марте этого года вы начали строить крупный завод в Алматинской области. 

-  «Технониколь» занималась поставкой строительных материалов на рынок Казахстана еще с конца 90-х годов. При этом мы давно хотели построить здесь производственное предприятие, долго выбирали место, изучали огромную территорию страны. И наконец нашли прекрасную зону близ Алматы в промышленном парке. Там мы и начали в марте строительство завода минеральной изоляции (каменной ваты). С этого момента мы прописались тут как промышленная компания. Новый завод будет примерно такого же инновационного уровня, как мы запустили недавно в Польше, но лучше. Предполагается его завершить до 2023 года и создать на нем 200 рабочих мест.

Однако на этом мы не собираемся останавливаться, так как изначально выбирали площадку для того, чтобы на ней появился целый промышленный кластер «Технониколь». Сейчас уже проектируется второй огромный завод по экструзионному полистиролу. Думаю, к 2023 году его тоже запустим. Мы еще никому об этом не заявляли.

Вообще, у нас так устроено, что одна стратегическая бизнес-единица (СБЕ) возводит завод и подготавливает плацдарм для других СБЕ, и потом другие СБЕ быстро реализуют свои проекты. Поэтому не исключен вариант, что до 2030 года на этой территории мы построим не менее 5 заводов «Технониколь». Таким образом, все стройматериалы, которые сейчас возятся за 3000-4000 км, в результате будут производиться здесь.

На самом деле Казахстан станет для нашей компании неким хабом в Центральной Азии. Мы понимаем, что рядом с Алматы ведется много строительных работ, вокруг РК сконцентрировано большое количество стран.

- Сколько инвестиций это потребует?

- В первый завод минеральной изоляции мы вложили 70 млн евро. Инвестиции во второй завод по экструзионному полистиролу составят около 25 млн евро.

- Какой срок окупаемости у проектов?

- Бизнес-план заводов обычно рассчитан на 7-9 лет. Конечно, если все пойдет плохо, то сроки окупаемости сдвинутся на 9-12 лет. Если будет все хорошо, как сейчас, то 5-7 лет.

-  А на какую рентабельность вы планируете выйти?

- Рентабельность заводов у нас обычно везде одинаковая: от 15-20%. 

- Какую долю казахстанского рынка вы рассчитываете завоевать?

- Наша политика: когда рынок созрел мы приходим и забираем свои 20% рынка, которые потом наращиваем до 40%. Если у нас получается это сделать, они как правило превращаются в 60%. В этом у «Технониколь» подход примерно, как у Toyota. Если мы приходим – это всерьез и надолго.  

На рынке минеральной изоляции наша доля будет выше 50%, на рынке экструзионного полистирола - 40%, на рынке кровельных материалов - 80%.

- То есть вы собираетесь стать здесь своего рода монополистом?

- Мы никогда не планируем становиться монополистами, но если другие ничего не делают, то мы вынужденно ими становимся. Я надеюсь, что в Казахстане такого не произойдет. Это во всех смыслах не очень хорошо: ни для устойчивости страны, ни для индустрии, ни для нашего коллектива. Наш менеджмент тоже расхолаживается, если на рынке не с кем конкурировать.  

- Сколько человек из числа местного населения будет работать на строящемся заводе каменной ваты?

- Я думаю, около 95%. В Казахстане много талантливых людей, поэтому мы предпочитаем нанимать местных жителей. Конечно, в первое время на заводе будут присутствовать российские специалисты, которые будут проводить обучение. 

- Прошлый год был непростым для всех. Сильно ли пандемия ударила по вашему бизнесу? Пришлось ли пересмотреть бизнес-процессы?

- Год действительно был непростым для всех. Я, конечно, сильный человек, готов ко многому, но к этому событию невозможно было подготовиться.

Первые два-три месяца, когда объявили локдаун, все строительные работы приостановились, соответственно спрос на стройматериалы упал где-то на 20-50%, бизнес пошел на спад, особенно в Европе, где у нас также имеются предприятия. Но потом за три-четыре месяца все не просто восстановилось, но и пошло в рост. На это повлияли бюджетные вливания и ускоренное завершение строительных программ крупными девелоперами. В текущем году мы видим, что спрос даже вырос на 20%.

Это то, что касается строительного бизнеса. Также у меня имеются еще финансово-технологические бизнесы, образовательные, ITech, FinTech. В этой сфере случился небывалый подъем, так как коронавирус привел весь мир к масштабному использованию финансовых консультационных сервисов, инвестиционных приложений. В США у меня есть школа кибербезопасности Hacker U, которая  за это время получила большое количество предложений от американских университетов о создании на их базе подобных кибершкол.

Вместе с тем из 150 моих компаний три пришлось закрыть: одну - в России и две - за рубежом, так как выручка у них снизилась до 95%. Но тут нет ничего экстраординарного, потому что как предприятия мы их закрыли, а как интеллектуальные активы и команды присоединили к другим компаниям.

- В итоге какие уроки вы вынесли из этой ситуации?

- Главный урок: «Технониколь» умеет встречать «черных лебедей» и жарить из них шашлык: компания отлично справляется с возникающими вызовами. 

Также коронавирус за этот год резко встряхнул и подарил нам более эффективные способы ведения бизнеса. Например, теперь нам не надо привозить иностранных специалистов в таком количестве на монтаж оборудования, потому что мы можем это делать дистанционно. В любой неприятной ситуации всегда есть то, что можно сгенерить на благо.

Но на самом деле мы сегодня больше озабочены другим вопросом – высоким уровнем инфляции - цены растут и нам надо успеть вовремя поднимать заработные платы своим работникам. Сейчас люди становятся главным элементом, так как бизнес растет, а специалистов набирать и искать становится с каждым днем все сложнее. Поэтому, чтобы удерживать существующий кадровый потенциал, компаниям надо своевременно повышать зарплату сотрудникам, находить новые пакеты стимуляции, компенсационные программы. Я это делаю сам и об этом предупреждаю всех других бизнесменов.

- Вы индексируете зарплату своему персоналу на уровень инфляции?

 - Для низкооплачиваемых сотрудников - выше. Минимально на 10-15%, по каким-то позициям на 30-50%. Средний индекс составляет где-то 15-20%. Но это только первая волна, в следующем году будет повышение зарплаты на очередные 15%.

Вы знаете, что официальная инфляция - это политический инструмент, реальная инфляция – гораздо больше.

- Вы сказали, что у вас 150 компаний, как вам удается их все контролировать?

- Все промышленные предприятия объединены в тематические группы. У компании «Технониколь» несколько дивизионов, мы их называем, как я уже говорил, стратегические бизнес-единицы (СБЕ). В каждой группе есть управляющий партнер-совладелец, и он несет нагрузку по управлению компанией больше, чем я.

Финансовые сервисы и финансовые технологии организованы таким же образом - 15 компаний объединены в финансово-технологическую группу.

Соответственно я не вовлечен в daily operation каждой группы. Если бы я был вовлечен, то здесь сейчас бы не находился (смеется). 

Моя задача и моя миссия - строить партнерство, совершать сделки слияния и поглощения и быть ментором - наставником для управляющих партнеров в случае необходимости.

- Какой из своих бизнесов вы считаете делом своей жизни?

- Это филантропия, связанная с качественным образованием детей до 12 лет. Я одержим идеей построить по всему миру более 10 000 специальных детских садов и начальных школ нового поколения Rybakov PlaySchool. Образование, полученное там, поможет воспитывать в детях как в будущих взрослых две самые важные ключевые компетенции – генерацию защит от злоупотребления властью и контролем и генерацию способности замысливать что-либо и добиваться замысленного с помощью имеющегося. Эти знания станут главным помощником семьи по росту ощущения защищенности и качества жизни. Они помогут воспитать людей, которые строят жизнь по своим собственным правилам, а не изучают чьи-то.

Эту идею мы реализуем уже на протяжении пяти лет вместе с моей супругой Екатериной. Так как у нас четверо детей, мы прошли через большое количество разных школ и садов, среди них были и есть очень хорошие, но даже они не дают тех навыков, которые, я знаю, должны быть у людей. Такие навыки не преподает ни одна школа, особенно у которой заказчик государство. Если заказчик государство, то очевидно, что из такой школы выйдут послушные люди, соблюдающие дисциплину, удобные для кого-то. В лучшем случае им удается выжить, но процветать они не умеют. 

- Почему в ваших школах обучаются дети именно до 12 лет?

- Дело в том, что до 12 лет в человеке формируется 80-90% того, что потом предопределяет его взрослую жизнь, это доказали ученые, за что им дали нобелевскую премию.

Но весь мир каким-то странным образом игнорирует этот факт. В основном все уделяют внимание старшей школе и высшему образованию. Поэтому мы с Катей сконцентрировались на этом возрасте.

- За основу образования была взята чья-то методика? Признали ли ее официальные органы образования?

- За основу были взяты знания Льва Семеновича Выготского, всемирно известного ученого, проживавшего еще в эпоху российской империи. По его трудам в настоящее время действует большое количество лучших школ в мире. Однако на рынке дошкольного образования в России, и вообще на территории СНГ, пока мало кто знает об этой методике.

Мы с супругой посчитали, что все и так уже найдено, как воспитывать детей, чтобы они становились автономными, проактивными, поэтому просто взяли эту программу и сертифицировали ее по всем законодательным инстанциям. Она соответствует требованиям ФГОС, входит в навигатор программ ФИРО РАНХиГС. Сегодня технологию применяют уже более 400 учреждений в России и за рубежом. 

Кстати, мы собираемся открывать PlaySchool и в Казахстане. Сейчас ведем переговоры с одним из крупных застройщиков жилья, чтобы стать оператором детских садов и школ в его жилых комплексах. 

- Можно ли назвать Rybakov PlaySchool благотворительным проектом?

- Это скорее проект социально-преобразующего инвестирования, так называемая low-profit company, ее задача быть устойчивой, окупать саму себя за счет оплаты за обучение, но цели распределять дивиденды у нее нет.

Мы не хотим называть проект благотворительным, потому что тогда мы заблокируем приход в эту компанию других предпринимателей, которые захотят построить Rybakov PlaySchool в разных регионах.

- То есть это франшиза?

- Фактически да, это франшиза, но она работает в виде партнерской сети. Все члены сети помогают другому начинающему запустить новую школу. Но по сути каждое заведение будет автономным с одним глобальным децентрализованным методологическим центром.

Мой vision: 10 000 начальных школ и детских садов Rybakov PlaySchool. Я буду помогать, я построю 30. Остальные 9970 запустят партнеры сети. 

- Во сколько это вам обойдется? 

-Как я уже сказал, я построю 30 PlaySchool, это около 5 000 мест. Одно место стоит 1,2 млн рублей. Несложно посчитать. 

В 2020 году на премии Rybakov Prize я публично заявил о том, что половина состояния нашей семьи будет направлена на развитие образования, 100 млн долларов - в течение 10 лет. Сейчас я в первой стадии выполнения обещания. 

- А какова стоимость обучения в Rybakov PlaySchool?

- В Москве, где, скажем так, цены выше средних, обучение в месяц по 3-хлетнему контракту стоит 36 тыс. рублей в месяц. Мы предпочитаем строить отношения с семьями на долгий срок, как минимум на два-три года, по московским меркам такая стоимость выходит даже ниже средней. Но в случае, если ты хочешь прийти в Rybakov PlaySchool всего на полгода, то стоимость обучения  для тебя будет составлять уже 60 тыс. рублей, то есть мы ставим практически запретительные меры для тех, кто хочет с нами взаимодействовать коротко.    

Я думаю, если родители захотят, чтобы их ребенок обладал навыками, о которых я говорил ранее, они заплатят за образование. А те, кто не смогут оплатить, могут обратиться в Рыбаков фонд: он отбирает такие семьи и дает им гранты.

- Это правда, что вы сами решили не оставлять свой капитал в наследство детям?

- Мы с супругой решили оставить детям не наследство, а наследие: капитал семьи возвратить в общество - в виде детских садов и начальной школы.  

- Я читала, что вы также поддерживаете других предпринимателей, в том числе стартапы.

- Да, есть еще одна область, которой я занимаюсь - это предпринимательский клуб «Эквиум». Здесь я передаю непосредственно своим ученикам практики-приемы, которые приводят к успеху. Если Rybakov PlaySchool это для семей с их детьми, то «Эквиум» преимущественно для состоявшихся предпринимателей, которые могут стать в 10 раз сильнее под моим сопровождением.

Сегодня в России, Казахстане и в других странах СНГ существует ярко выраженная проблематика: когда с тобой случается успех, то ты начинаешь охранять его, зависаешь в нем, как ловушке, и останавливаешься, иногда уезжаешь за рубеж, вместо того чтобы реинвестировать средства и благоустраивать свою страну. Есть много причин, почему люди это делают. Тем временем такое «зависание» невероятно влияет на экономический рост и качество жизни людей.

Если посмотреть на культуру, которая сложилась в бизнесе во всех постсоветских странах, то она очень жесткая и агрессивная, собственно, как и везде. Живя в этой агрессивной культуре, когда у тебя что-то получилось, ты сразу начинаешь выстраивать заборы вокруг себя, как будто отгораживаешься от всего мира, и за этой загородкой впадаешь в изоляцию. Да вы сами видите, какие большие и высокие заборы в особняках возле Алматы. Людям кажется, что они не в изоляции, но они в изоляции, потому что запустили программу «охранник самого себя» и реально запретили чему-то новому проникать в их жизнь.

Когда такой бизнесмен попадает в наш клуб, то он общается с другими предпринимателями, в том числе иностранными, и видит, что они тоже были в похожем состоянии, но теперь пошли дальше, это его мотивирует, и он безо всяких усилий начинает расти. В итоге это влияет многократно на благосостояние всей страны.

- Есть ли у вас девиз в жизни, которому вы следуете?

- У меня много девизов… но мой основной - «я хочу всех сделать богатыми», потому что мне среди богатых людей жить более кайфово, чем среди бедных. Богатые люди чаще покупают продукцию моих заводов. Когда все вокруг богаты государство собирает много налогов, возводит много больниц, строит много дорог. Замечено, что богатые люди обладают большей возможностью чувствовать качество жизни. Богатство это не только про деньги - это особый способ жизни.

А когда правители говорят про социальную стабильность, происходит консервирование бедноты. Поэтому все, что я делаю, включая образование, направлено на то, чтобы следовать данному девизу.

- Вы сейчас рассуждаете прямо как психолог…

- Не знаю насчет психолога (смеется). Мы все по большому счету наблюдаем результаты альтернативных решений на протяжении многих поколений, географических проявлений и изучаем статистику последствий. И когда ты делаешь это долгое время, то начинаешь как будто обладать научным знанием, то есть у тебя возникает некое поле причинно-следственных связей, кто-то называет это еще мудростью или опытом. На самом деле в мире не так много законов жизни и бизнеса. Но если ты знаешь эти законы и поставил их себе на службу, то у тебя все получается. Если ты их не знаешь, то у тебя постоянно возникают травмы и несовместимость с жизнью. Жизнь -  та же самая физика.

Некоторые говорят, что учатся у жизни, а жизнь это все – прекрасное и отвратительное, белое и черное, у нее много разных проявлений. Поэтому, когда ты учишься у жизни, ты автоматически вбираешь и то и другое, иными словами, получаешь среднестатистический результат. Нет, это неплохо, по крайней мере ты точно выживешь и может даже заработаешь на хлеб с маслом. Но если ты претендуешь на что-то большее, то тебе надо будет учиться не у жизни, а у учителя, у того, кто обладает картами минных полей и знаниями, как проходить все эти ловушки, к кому ты можешь обратиться за помощью. В противном случае ты рискуешь быть подвержен всем ветрам и окажешься жертвой какой-нибудь финансовой пирамиды.

Я всегда говорю, задай себе вопрос: кто твой учитель? Тогда тебе станет понятно, кем ты можешь стать в будущем. И смысл не в том, кто мы сейчас, слабые, сильные, белые, красные, смысл в том, какое из этих качеств мы собираемся усиливать, а это будет зависеть от того, у кого мы учимся.

Еще мне непонятно, когда люди учатся у учителей в интернете, которых не знают, то есть у какого-то сгенерированного фейк-образа – говорящей головы, я бы опасался получать знания у такого человека.

- А кто ваш учитель?

- У меня было много разных учителей. Сейчас мой учитель - это Рубен Варданян, я учусь у него бизнесу, а моя семья учится у его семьи, то есть для нас с супругой семья Рубена Варданяна и Вероники Зонабенд - как пример и ролевая модель.

Также я считаю своим ближайшим сильным учителем свою жену Катю, это редкий случай.

 - Ваше состояние сегодня оценивается в 2 млрд долларов, установили ли вы себе уже новые планки?

- Когда я заработал свой первый миллиард долларов, передо мной встала проблема, как его разумно вернуть в общество в преобразованном виде - возникла целая комбинация по поводу того, сколько школ нового поколения я должен на них построить.

Во время реинвестирования этого миллиарда, мое состояние увеличилось до 2 млрд долларов и я сделал открытие: как только ты расширяешь размер пользы для других, твой капитал приумножается. Это один из главных законов жизни.

Поэтому, когда мы с партнерами построим 10 000 садов и школ, думаю, у меня будет несколько десятков миллиардов долларов, у каждого из моих партнеров состояние вырастет минимум в 10 раз (Х10). Скажем так, мой KPI к 2030 году - заработать 10 млрд долларов. Можете запомнить эти слова, а потом через несколько лет их проверить.

- Вы помните день, когда заработали свой первый миллиард? Сколько лет вам на тот момент было?

- Свой первый миллиард я заработал, когда мне было 45 лет. Я прекрасно помню этот день – это был день встречи с моим учителем. Он достал журнал Forbes и сказал: «Игорь, теперь и ты можешь учить других». В тот же день я основал Rybakov X10 Academy.

- И что вы почувствовали тогда?

- Ничего не почувствовал. К этому моменту я уже понимал, что размер моего состояния близок к миллиарду.

- Некоторые люди говорят, что счастье не в деньгах, другие, что счастье - в их количестве. А для вас что означают деньги?

- Для меня деньги - это весла, которыми я себя передвигаю в направлении своих замыслов. И чем больше эти весла, тем сильнее я себя продвигаю.

Я знаю: деньги любят меня, и я отвечаю им взаимностью. 

- У вас есть кумир, на которого вы хотели быть похожим?

- Мой кумир это тот, кем я хочу стать в будущем, поэтому я стремлюсь к самому себе.

Самое сильное действие, которое меня побуждает к этому идти, это поменять мир к лучшему через качественное образование детей. Это моя одержимость и я кайфую от этой ясности и сделаю все, чтобы так оно и было.

При работе с материалами Центра деловой информации Kapital.kz разрешено использование лишь 30% текста с обязательной гиперссылкой на источник. При использовании полного материала необходимо разрешение редакции.