Примерный фанатик Марат Имангалиев
Не откроем Америку, если скажем, что казахстанский волейбол переживает довольно трудные времена. При этом наибольшие проблемы ис...Не откроем Америку, если скажем, что казахстанский волейбол переживает довольно трудные времена. При этом наибольшие проблемы испытывает мужское отделение этого вида спорта. В отличие от представительниц прекрасного пола, которые имеют хоть какие-то успехи – участие в пекинской Олимпиаде, квалификация в финальную часть чемпионата мира 2010 года – наши мужчины до последнего времени планомерно ухудшали результаты своих выступлений на международной арене. На фоне глобальной натурализации (львиная доля казахстанских волейболистов – это приглашенные из других стран спортсмены) доморощенных игроков в нашей стране пора было заносить в «красную книгу» отечественного спорта. Однако один из уроженцев нашей страны, наверное, наиболее известный казахстанский волейболист, Марат Имангалиев наоборот осенью прошлого года покинул родину и отправился легионером во Францию, открыто заявив при этом, что у казахстанского волейбола нет будущего. Но, отыграв один сезон в клубе высшего дивизиона французского чемпионата «Ренн», волейболист вернулся в родной «Алматы». В эксклюзивном интервью корреспонденту «Капитал.kz» Марат Имангалиев рассказал, как ему жилось во Франции, почему он вернулся в Казахстан, и благодаря чему у казахстанского волейбола вновь появилась надежда на успешное будущее.
– Марат, ты помнишь, как сказал, что уезжаешь из Казахстана, потому что у казахстанского волейбола нет будущего?
– Помню, но я тогда сказал тебе не совсем так. Мне предложили контракт – я уехал, при этом казахстанский волейбол действительно умирал. Но я не говорил о связи между этими двумя вещами.
– Когда у «Ренна» появился интерес к тебе?
– В прошлом году и появился. Главный тренер «Ренна» Борис Васильевич Гребенников, имя которого крепко связано с казахстанским волейболом 80-х годов, через старшего тренера «Алматы» Рафика Гилязутдинова связался со мной и предложил мне поиграть во Франции. Я провел небольшое семейное совещание, в результате которого принял решение поехать.
– Ты играл в основном составе «Ренна»?
– В конце прошлого года у меня было обострение застарелого повреждения спины, в результате которого я пропустил несколько игр. А все остальное время я играл в основе.
– Каковы были амбиции твоей французской команды во внутреннем чемпионате?
– В сезоне 2007-2008 «Ренн» занял 6-е место в чемпионате Франции и планировал побороться за более высокие места в следующем чемпионате. Но старт нового сезона оказался провальным, у нашего основного диагональщика начались проблемы со здоровьем, было проиграно сразу много матчей, и в итоге мы опустились довольно низко в турнирной таблице. А для меня начало того сезона ознаменовалось личным горем – буквально на следующий день после того, как я приехал во Францию из Казахстана, мне сообщили, что умер мой папа. Я сразу же полетел домой и вернулся в команду только через 10 дней. В итоге мы даже не вошли в первую восьмерку чемпионата, заняли 11-е место. В общем, сезон выдался плохой.
– В международных соревнованиях в составе «Ренна» ты не играл?
– В международных – нет. Но кроме чемпионата, мы играли еще в Кубке Франции, и вот в этом соревновании оказались более успешными. Мы обыграли по ходу кубка действующих чемпионов и заняли четвертое место.
– Как платят во Франции?
– Платят примерно так же, как и в Казахстане. Но там есть одно принципиальное отличие – я постоянно имел 100-прецентную уверенность в том, что мне выплатят все причитающиеся деньги, включая зарплату, страховку, компенсацию или какие-то премиальные. В этом отношении во Франции очень строго. Если руководство клуба не выполняет контрактные обязательства, ты просто пишешь заявление, и в результате команду могут строго наказать – вплоть до исключения из чемпионата.
– Можешь сравнить уровень волейбола во Франции и в Казахстане?
– Во-первых, там больше команд. Во-вторых, эти команды более классные. Я думаю, сборная Казахстана была бы крепким середнячком высшего дивизиона французского чемпионата.
– Там чувствуется кризис? Тебя коснулся кризис?
– Кризиса там нет, и нашу команду он не коснулся. Может быть, как-то пострадали частные предприниматели, но на повседневной жизни во Франции, по-моему, кризис никак не отразился.
– Там дорого жить?
– Не думаю, что дорого. Если там пособие по безработице 700 евро, то жить можно. Если цены где-то и выше, то там и зарплаты соответственные.
– Язык во Франции не выучил?
– Как ни странно, но за 8 месяцев пребывания в этой стране практически ничему не научился. Там играли три эстонца, которые говорили по-русски, главный тренер с сыном говорили по-русски, еще один играл русский парень из Москвы. Короче говоря, у меня проблем с общением не было, поэтому и стимула к изучению французского языка не было. Единственное, что я выучил, – это волейбольную терминологию.
– Во Франции знают о Казахстане?
– Знают. Если я кому-то говорил, что я из Казахстана – мне стабильно в ответ говорили о велокоманде «Астана». О казахстанском волейболе там знают немного меньше (смеется). В «Ренне» знают казахстанских волейболистов Бахытжана Байтуреева, Вячеслава Крескина, Виктора Козика. Они же все из «Дорожника», который в свое время гремел.
– Чему тебя научил этот год во Франции?
– Я вышел в своей игре на другой уровень. В чемпионате Франции у меня не было проходных матчей. Там более быстрый и силовой волейбол, чем в Казахстане. Отыграв там сезон, я почувствовал, что стал более сильно играть. Кстати, на том багаже, который я получил в «Ренне», я затем отыграл международный сезон за сборную Казахстана, и, по-моему, неплохо отыграл.
– Где жили твоя жена Ксения и сын Тимур, пока ты был во Франции?
– В Алматы. При этом виделся я со своей семьей только один раз за целый год, когда в чемпионате Франции были рождественские каникулы. Я пробыл в Казахстане несколько дней перед Новым Годом, но отметить Новый Год не смог, потому что французы его не празднуют.
– Второго ребенка не планируете?
– Пока нет. Сначала надо закончить свою волейбольную карьеру, прежде чем думать о пополнении в семействе.
– Твоя супруга Ксения до того, как стала мамой, тоже играла в волейбол на профессиональном уровне и даже выступала за сборную Казахстана. Она не собирается вернуться в спорт?
– Наверное, не вернется. Это ведь очень редкие случаи, когда женщины успешно возвращаются в профессиональный спорт после рождения ребенка. И то, и другое: ухаживать за ребенком и заниматься профессиональной спортивной карьерой требует 100-процентной самоотдачи. И если совмещать – где-то будет не хватать.
– Почему ты не продлил контракт и вернулся в «Алматы»?
– Во-первых, у меня к концу того сезона опять было обострение травмы, а, во-вторых, с возвращением в казахстанский волейбол нашего специалиста Геннадия Паршина появились неплохие перспективы для развития этого вида спорта, и мне действительно захотелось поучаствовать в его возрождении.
– Допускаешь, что в будущем еще уедешь играть в другую страну?
– Скорее всего, не уеду. Один год побыл легионером и хватит.
– То есть предложений больше нет?
– Почему же? Было предложение из Ирана. Но я, посоветовавшись с Паршиным и с семьей, отказался. Потому что, если не дай бог, опять начнутся проблемы со здоровьем, там мне никто скидок делать не будет – выжмут до последней капли. А дома я все-таки уверен в том, что все будет в порядке.
– Ты уверен, что с приходом Паршина в казахстанском волейболе начались перемены к лучшему?
– Конечно. В этом нет никаких сомнений. Во-первых, Геннадий Васильевич – это очень профессиональный человек. И если он берется за что-то, то наверняка доведет это до конца, до победы. Во-вторых, уже сейчас можно видеть, что перемены действительно будут, что они наметились. Паршин привлек многих молодых игроков, в национальной лиге увеличился состав команд-участниц. Юные волейболисты получили возможность соперничать с сильными соперниками. Например, в команде «Атырау-2» играют совсем молодые ребята, но видно, как они прогрессируют по ходу чемпионата, и если в первом туре они крупно проигрывали все матчи, то в концовке первенства, я уверен, они потреплют нервы многим соперникам. Начинает понемногу работать вся волейбольная система в стране. Появилась юношеская сборная Казахстана, которая в будущем году выступит на международной арене. В общем, авторитет Паршина работает безоговорочно.
– Теперь в мужской национальной лиге Казахстана играют восемь команд. Как скажется это изменение на нашей сборной?
– Только положительно. Больше команд, больше игр, больше волейбола – соответственно и уровень будет выше. Конечно, теперь у нас очень трудный календарь – приходится играть по семь матчей в неделю, когда идет тур. Но, видимо, это единственный путь выхода из кризиса.
– Сборная Казахстана в этом году играла в третьем квалификационном турнире к чемпионату мира 2010 года, но на первенство планеты пробиться не смогла, уступив соперникам из Кореи, Японии и Ирана. На твой взгляд, у нас изначально не было шансов на успех в такой компании?
– Шансы были. И мы показали это своей игрой в каждом из матчей того турнира. Главной проблемой казахстанской сборной стала нехватка запасных игроков, короткая скамейка. Поэтому нам элементарно не хватило сил на каждую игру и весь турнир. В следующем году главным стартом для нас станут Азиатские Игры, где мы будем решать высокие задачи. И, конечно, если в казахстанском волейболе продолжится та работа, которая делается сегодня, мы вполне сможем побороться за призовое место. Через год у нас может быть очень хороший расширенный состав.
– Можешь назвать достойным результат выступления на нынешнем чемпионате Азии, где вы заняли пятое место?
– Может быть, мы могли бы подняться на одну строчку выше, но не более того. Задача была выполнена. Хотя, конечно, я не могу остаться довольным пятым местом.
– Нет ощущения, что сезон получился потерянным для нашей сборной?
– Есть, с той точки зрения, что результата нет, удовлетворения нет. Но ведь, по большому счету, весь сезон мы работали на перспективу. Тем не менее, и рост виден. В 2007-м мы были 10-ми в Азии, а теперь мы – 5-е.
– Капитаном твоего клуба и сборной Казахстана в этом году стал (имя) Горбатков. Почему тебе не доверена капитанская повязка?
– Это решалось тайным голосованием еще в апреле 2009 года. И я, конечно, хотел быть капитаном – плох тот солдат, который не хочет быть генералом. Я голосовал за себя, но ребята решили иначе.
– Интерес к волейболу во всем мире, на твой взгляд, растет или падает?
– Думаю, возрастает. Например, большой прорыв в волейболе сделали бразильцы. Они показывают очень скоростной, динамичный, зрелищный волейбол. Для того чтобы игра была более интересной для зрителей, в ней периодически меняются правила, и это приносит результат. Наверное, популярность этого вида спорта будет только расти.
– Так у казахстанского волейбола есть будущее?
– (смеется). Похоже, что теперь появляется неплохой шанс на то, что это будущее может быть. Геннадий Васильевич Паршин – это фанатик своего дела. Чем больше таких фанатиков будет в нашем волейболе, тем больше будет шансов на успех. Я от своего имени обещаю быть примерным фанатиком.
При работе с материалами Центра деловой информации Kapital.kz разрешено использование лишь 30% текста с обязательной гиперссылкой на источник. При использовании полного материала необходимо разрешение редакции.