Спустя два месяца после того августовского дня, когда тенге был отправлен в свободное плавание, становится очевидным, что отечественная экономика, бизнес и население постепенно приспосабливаются к жизни в условиях перехода к инфляционному таргетированию.
Правда, участники рынка и эксперты все еще спорят о том, насколько удачно был выбран этот момент и можно ли было сделать такой исторический шаг в прошлом году вслед за соседней Россией, то есть в условиях резкого падения мировых цен на нефть и другие сырьевые товары. Но если вспомнить о том, как эти цены вновь начали расти в первом квартале текущего года, то нынешняя ситуация, когда на сырьевых рынках конъюнктура относительно стабилизировалась, конечно же, выглядит предпочтительнее. К тому же, хотя отечественной экономике адаптироваться к цене в 50 долларов за баррель достаточно сложно, на фоне других стран региона Казахстан смотрится относительно неплохо, сохраняя положительные темпы рост экономики наряду с низкой инфляцией и стабильностью обменного курса. Так, по данным Статкомитета СНГ, за 8 месяцев текущего года Казахстан оказался в группе стран Содружества, показавших увеличение ВВП с приростом на 1,7%, тогда как в России и Беларуси произошел спад на 3,5%. Вполне очевидно замедляется и экономический рост Китая, второго после России ключевого торгового партнера нашей страны, где, по прогнозам, в этому году ВВП увеличится на 6,8%, а в следующем на 6,3%.
Вполне неплохие позиции занимает сейчас Казахстан и по другим важным параметрам реального и финансового секторов экономики, включая значительное снижение уровня «плохих» кредитов в этом году. При этом страна по-прежнему располагает значительным объемом финансовой «подушки безопасности» в виде золотовалютных резервов Нацбанка ($28,2 млрд на 1 октября) и денег Национального фонда ($67,9 млрд). А в 2017-2020 годах ожидается увеличение добычи нефти за счет Тенгиза и Кашагана.
Тем не менее в условиях значительной волатильности мировых рынков по-прежнему возможны разнообразные внешние шоки, поэтому переход к инфляционному таргетированию в этих переменчивых условиях приобретает особое значение. Ведь хотя переход к системе гибкого обменного курса и позволяет легче выживать во время внешних шоков, это вовсе не означает того, что центральный банк сегодня готов отдать валютный рынок во власть рыночной стихии и самоустраниться от ситуации на нем. Как раз таки инфляционное таргетирование, когда Нацбанк ориентируется на определенный уровень роста потребительских цен (сейчас это коридор 6-8%, тогда как годовая инфляция в сентябре составила 4,4%) и предполагает его необходимое вмешательство в ход рыночных валютных торгов по имя защиты ценовой и финансовой стабильности. Так, в период с 20 августа до середины сентября центральный банк не вмешивался в формирование рыночного курса тенге и приступил к интервенциям только после начала спекулятивной атаки на малом объеме сделок на KASE, когда в некоторых из них курс подскочил до рубежа в 300 тенге. Как заметил по этому поводу глава Нацбанка Кайрат Келимбетов, эта атака была «эмоциональной» и основывалась на предположении ее участников, что правила игры задаются исключительно операциями на спот-рынке инвалюты. Но на самом деле действует еще и своп-рынок, значительные объемы валюты поступают на конвертацию от Национального фонда.
Судя по данным за октябрь, спекулятивный настрой рынка после интервенций центрального банка сошел на нет, так как за октябрь курс доллара подрос в номинальном выражении всего лишь на 3% по сравнению с 15,3% в сентябре и 26,8% в августе. Примечательно, что на рынке наличной инвалюты после перехода к свободному курсообразованию значительно выросли продажи долларов населением в обменных пунктах: в августе – на 36,3% по сравнению с июлем до $997,8 млн, а в сентябре – на 12% к последнему месяцу лета до рекордных $1 млрд 117,3 млн.
В рамках инфляционного таргетирования начал действовать и механизм базовой ставки центрального банка, которая пока остается высокой. Активизировались и коммуникации Нацбанка, приступившего к публикации данных об объемах своих валютных интервенций и запланированных продажах инвалюты. К примеру, заранее было объявлено о том, что до конца октября будет реализовано на бирже $3 млрд из Национального фонда. Кстати, Нацбанк изменил схему конвертации средств этого фонда, приступив к прямой их продаже на KASE, что, естественно, не является валютными интервенциями. В любом случае, спекулянты, бизнес и население уже вполне ощутили, что дефицита долларов в Казахстане нет, причем при любых колебаниях цен на нефть.
Значительный объем международных резервов и приток валютной выручки в страну также позволяют Нацбанку обойтись в решении поставленных задач без включения печатного станка, о чем много сейчас говорится экспертами. К тому же тенге не является мировой резервной валютой, поэтому последствия такого включения будут для нашей экономики негативными. Но это вовсе не означает, что отечественной экономике сейчас не хватает денег. Согласно данным Нацбанка, с начала года денежная масса увеличилась на 12,3%, наличные деньги в обращении – на 5,7%, а депозиты в банковской системе – на 12,9%. Не наблюдалось какого-либо сжатия этих агрегатов и в августе – напротив, за последний месяц лета они выросли к июлю соответственно на 11,2%, 4,5% и 11,9%. Таким образом, предложение денег значительно опережает рост ВВП.
В итоге вполне соответствующим нынешним текущим условиям представляется уровень реального равновесного курса казахстанской валюты к доллару в 250-270 тенге, о чем заявил глава Нацбанка. При таком курсе, по его оценкам, с ценами в $50 за баррель нефти «брент» платежный баланс страны складывается с небольшим дефицитом немногим более 2% от ВВП, что выглядит вполне нормально на фоне статистики за последнее десятилетие. Одновременно обеспечивается и конкурентоспособность отечественных производителей в сравнении с российскими и китайскими. Фактически совместно с правительством сейчас Нацбанк помогает экономике адаптироваться к новому курсу, к новым условиям, на что может уйти от 3 до 6 месяцев, а может, и больше времени. Признаком начала стабильного периода станет активное «переворачивание» населением своих вкладов из инвалюты в тенге. Но при этом главная задача, стоящая перед Нацбанком, - это все же обеспечение определенного уровня инфляции, а не фиксация стоимости тенге к доллару.
