И все-таки 108. С 26 мая бензин АИ-92/93 может продаваться в розничной сети по такой цене. По сравнению с предыдущей предельной ценой повышение составило 9 тенге. Интересно, что при этом два других регулируемых государством вида топлива остались на своих ценовых позициях: АИ-80 – 89 тенге за литр, дизель – 99 тенге за литр. Кроме того, во второй раз был продлен запрет на импорт дизтоплива из России. Эту меру приняли 5 марта со сроком действия до 20 апреля, затем ограничение продлили до 20 мая, теперь – до 20 июня.
Не оставить страну без топлива
Предельную планку для АИ-92/93 подняли согласно официальной формуле, по которой в Казахстане рассчитывается стоимость автомобильного топлива, пояснил на брифинге в Астане директор департамента развития нефтяной промышленности Министерства энергетики РК Куандык Калмурзин. Она учитывает мировые цены на нефть: при $60-65 за баррель литр такого бензина должен стоить 108 тенге. Отметим, что в начале мая Brent'у удалось перескочить за $69, однако затем котировки пошли вниз и сейчас североморская смесь держится на уровне $65 плюс. «Если тенденция будет к снижению, ниже чем $60 за баррель, то логика подсказывает, что действующая формула должна нас привести к снижению этой цены (108 тенге, – авт.)», – сказал представитель министерства.
Нынешней зимой государство трижды радовало автолюбителей снижением предельных цен на ходовое горючее. Так, 10 декабря стоимость АИ-92/93 была снижена с августовских 128 до 115 тенге за литр, 30 декабря скорректирована до 109, а 10 февраля опустилась до 99 тенге за литр. При этом стоимость АИ-80 оставалась неизменной – 89 тенге за литр, а цена дизельного топлива проходила через такие отметки: 115 в августе, 107 в обоих случаях в декабре, 99 в феврале и теперь в мае.
Когда зимой Минэнерго снижало предельные розничные цены на бензин, нефть стоила примерно на 30% меньше, чем сейчас, в январе показатель даже падал ниже $46 за баррель, отмечает Акбар Тукаев, советник генерального директора инжиниринговой компании «КАЗГИПРОНЕФТЕТРАНС». По идее в апреле-мае, когда сложился неплохой повышательный тренд для черного золота, и сейчас среднегодовая цена составляет $60 за баррель, стоимость бензина тоже должна была бы повышаться. Но этого не произошло: по всей видимости, определенным сдерживающим фактором послужили выборы, предполагает эксперт. Единственное, если бы соблюдался принцип регулярности и постепенности (предельные цены устанавливались хотя бы 1-2 раза в месяц), то не происходило бы такого резкого роста цен, вызвавшего резонанс в обществе.
Но если сейчас продолжить придерживаться политики низких цен, то может повториться прошлогодняя ситуация с дефицитом топлива. Причина – в существенной зависимости казахстанского рынка от импорта бензина: примерно 30% всего объема потребляемого АИ-92 завозится из России. При том, что в России сейчас, по последним данным, этот бензин в пересчете стоит 120 тенге за литр. «То есть россиянам откровенно невыгодно поставлять нефтепродукты в Казахстан, если у нас стоимость составляет 99 тенге», – аргументирует аналитик. Хотя до этого ситуация была обратной: соседняя страна отличалась более низкими ценами – дешевый импорт негативно повлиял на работу наших нефтеперерабатывающих заводов.
Кстати, Акбар Тукаев указывает на интересный момент. Несмотря на то, что цены на бензин в Казахстане снизились в среднем на 15% апрель к апрелю, практически все виды потребительских товаров и услуг подорожали на 10-20% и больше. Получается, вопреки общепринятому мнению, будто бы рост цен на ГСМ служит главным фактором инфляции, на практике этого не случилось, хотя в любом производстве расходы на топливо занимают от 10 до 30%.
Акцент – на розницу, опт пока подождет
Один из «странствующих» в экспертном сообществе тезисов – необходимо заключать в жесткие рамки не розничные, а оптовые цены на ГСМ, вводить для них предельные показатели. Считается, что это позволит контролировать ценообразование.
Акбар Тукаев видит в таком механизме определенные опасности. Во-первых, снова возникает вопрос рентабельности импорта. Завозимые нефтепродукты хранятся на тех же нефтебазах, что и произведенные в Казахстане. Оптовики должны подравнивать импортные цены под внутренние – есть определенные положения в законодательстве о конкуренции, о трансфертном ценообразовании, которые практически вынуждают это делать. Если в России, от которой Казахстан пока на 30% зависит в отношении АИ-92, цены выше, а у нас ниже, то выравнивание их снизит общую рентабельность оптовых игроков – рынок может недосчитаться необходимых литров.
Во-вторых, если такая практика будет применяться, она уменьшит возможности регулирования цен в отдельно взятом регионе. «Казахстан большая страна, регионы обладают своей спецификой – различаются по наличию нефти, по числу нефтебаз, количеству автомобилей. Лучше всех ситуацию в конкретных регионах знают акиматы. Устанавливая предельные оптовые цены, мы можем разрушить более или менее действующую систему, которая позволяет стабилизировать ситуацию в отдельно взятом регионе на текущем уровне», – говорит аналитик. При этом, уточняет он, речь не идет об абсолютном отказе от оптового регулирования. Очень важно дождаться окончания модернизации трех НПЗ, которая, по идее, должна завершиться в 2016 году. В 2017 году Казахстан выйдет на «нормальную переработку» всей внутренней нефти, устранит зависимость от импорта российской нефти (павлодарский и шымкентский заводы изначально проектировались под западносибирскую нефть), и рынок будет в достаточной степени обеспечен бензином и дизтопливом.
Между нефтью и бензином
Вместе с тем, в Казахстане, вполне возможно, сократят цепочку посредников, через которую сырье от добытчиков добирается до заводов, причем сделано это будет на законодательном уровне. Как сообщил заместитель руководителя управления профилактической работы и контроля комитета государственных доходов Министерства финансов РК Абзал Байманов, в законодательстве будет конкретизирован термин «поставщик нефти». «В этом случае поставщик нефти будет являться единственным посредником между недропользователем и производителем нефтепродуктов», – пояснил чиновник.
О том, что такая мера необходима, в Казахстане говорят уже много лет. Так, например, в презентованном в прошлом году Комплексном плане противодействия теневой экономике на 2014-2015 годы предполагался такой пункт: «Введение нормы, предусматривающей исключение посредников по поставке нефти на НПЗ от недропользователя до НПЗ до одного колена, а также по аналогии и для мини-НПЗ».
То, что предлагается сделать сейчас, по мнению Алдаша Айтжанова, президента Центра развития и защиты конкурентной политики, вероятно, позволит осуществлять контроль над объемами и ценами поставщиков по официально совершенным сделкам. «Также это позволит пресекать или не допускать деятельность фирм-посредников, состоящих из одного сотрудника и одного компьютера», – говорит эксперт. Вместе с тем, он не думает, что озвученная идея предполагает создание единственного игрока-поставщика. «То есть речь не идет о монополизации поставок нефти между недропользователем и производителем нефтепродуктов. Если даже появятся крупные игроки-монополисты, то у государства есть возможность контролировать их через антимонопольное законодательство, за нарушение которого предусмотрены крупные штрафы и уголовное преследование», – комментирует он. Для полного решения проблем, по мнению Алдаша Айтжанова, необходимо запускать «полностью рыночные» механизмы – отказ от государственного ценового регулирования и установление рыночных цен (например, продажа на бирже). «Тогда решатся все проблемные вопросы как с неэффективными посредниками, так и с дефицитом (или профицитом) нефтепродуктов. При этом необходимо усилить антимонопольное законодательство, которое будет обеспечивать добросовестные правила игры, исключит факты сговоров, злоупотреблений и т.д.», – считает собеседник.
Олег Егоров, главный научный сотрудник Института экономики МОН РК, отмечает, что сейчас сложилась такая ситуация, когда неизвестно, кто и куда поставляет сырье, сколько промежуточных «инстанций» в данной цепочке. «Это все накладывает отпечаток на неэкономическую систему ценообразования, потому что экономикой в ценообразовании вообще не пахнет», – говорит аналитик. В целом, считает он, предлагаемая мера приведет к упорядочению поставок нефти на нефтеперерабатывающие заводы, поскольку процесс можно будет контролировать. «А в результате, конечно, это должно сказаться на снижении себестоимости транспортировки на завод, переработки самой нефти, на сокращении транспортных расходов до баз и АЗС», – поясняет эксперт. Если же говорить об упорядочении на следующих этапах – когда нефтепродукты поступают на базы и АЗС, то, по мнению Олега Егорова, это должны регулировать крупные компании. И здесь главное – чтобы был сохранен баланс «оптовая цена – розничная цена». Сейчас же, по словам аналитика, чаще всего заправочные станции показывают убытки: та доля, которую им разрешили оставлять как доход, «поедается» текущими затратами на транспорт, обслуживание.
Отметим, что в настоящее время в Казахстане работают около 80 нефтедобывающих компаний, порядка 350 нефтебаз и более 4 тыс. АЗС.
